Михаил Карасик — Гармония средствами типографики

Оформленный Эль Лисицким сборник стихов Владимира Маяковского «Для голоса» стал эталоном полиграфической целесообразности, ясности и функционализма.

В исследованиях о самом известном издании советского (да и мирового) книжного конструктивизма — сборнике стихов Владимира Маяковского «Для голоса», оформленном Эль Лисицким?— используются различные описания конструкции блока: алфавит, индекс , регистр . Каждое вполне точно раскрывает идею сборника: издание предназначено для чтеца-декламатора. Названия стихов и их графическая кодировка из красных и черных квадратов, прямоугольников, кругов и т. д. напечатаны на клапанах страниц.

Принцип регистра позволил упростить поиск нужного стихотворения, сделать оглавление, как говорят, «всегда под рукой», а не спрятанным в конце книги. Сборник «Для голоса», вышедший в Берлине в 1923 году, стал эталоном полиграфической целесообразности, ясности и функционализма, определил развитие советской книги на десятилетие вперед.

Гармония в соотношении слова и изображения достигается в сборнике средствами типографики. Иллюстрации (наборные картинки или типограммы) к стихотворениям, за небольшим исключением, созданы из наборного материала. Типографика стала одним из языков оформления книги. Благодаря этому изданию рациональная, деловая форма справочника оказалась в орбите творческих интересов художника. Регистр превратился в одну из конструкций поэтической и детской книги, каталога, а также в графический прием. Попытаемся составить индекс изданий, сделанных в форме регистра в период наивысшего расцвета типографики.

Через четыре года после выхода «Для голоса» Лисицкий оформил еще одну книгу Маяковского — «Хорошо! Октябрьская поэма» (первоначальное название «25 октября 1917 года»). В большинстве публикаций двадцатых годов обложка являлась главным, а зачастую единственным элементом оформления, нередко художники ограничивались только передней сторонкой. Обложка «Хорошо!» составляет единую композицию: задняя сторонка оформлена широкими линейками по типу регистра. Между ними красной краской напечатан фрагмент поэмы из семи строф, это число прочитывается как аллюзия на семь нот. Сочетание белых и черных полос как на клавиатуре усиливает музыкальную метафору. В отличие от разработанных надписей на обложке — название, авторы, издательство, стихи, — созданных с помощью различной величины кегля, печати черной и красной красками, набор самой поэмы не имеет специального типографского оформления. Однако строгая ясность верстки и традиционная для Маяковского ступенчатая разбивка строфы отсылают нас к типографике известной поэмы Стефана Малларме «Бросок костей» («Как бы ни выпали игральные кости, случая все равно не избежать») 1914 года, где впервые была применена ступенчатая верстка. В наборе «Хорошо!» выверено соотношение белого и черного на полосе. Строки, состоящие из слов, порой разбитых на отдельные слоги, образуют четкий графический рисунок и ритм.

В 1928 году Лисицкий работал над детской книжкой «4 действия», для которой, к сожалению, не нашелся издатель. Арифметические знаки на обложке (сложение, вычитание, умножение, деление) составлены из арсенала символов супрематизма; как и в сборнике «Для голоса», они напечатаны в ячейках регистра, в данном случае графического, черной и красной красками. Рисунки построены из цифр, букв, знаков, их наглядность и простота визуализируют простейшие арифметические действия, а фигуры (человечек, красноармеец, рабочий, крестьянин), единичные или размноженные, составляют натуральный ряд чисел. Такая «окраска» арифметики должна была способствовать повышению политграмоты малышей.

К графике регистра Лисицкий прибегает и в других печатных изданиях: обложка книги Р.В. Иванова-Разумника «Владимир Маяковский: „Мистерия“ или „Буфф“»; реклама берлинского издательства «Геликон» в журнале «Вещь»; титульный лист альбома «Фигурины» (на немецком языке); обложка бюллетеня «Известия АСНОВА»; обложка журнала «Журналист» № 5, 1929. Кроме регистра в оформлении обложек нередко присутствует визуально-словесная игра — еще один из многочисленных графических приемов Лисицкого. Художник выстраивал типографические кроссворды, как, например, в книгах «Для голоса» и «Владимир Маяковский: „Мистерия“ или „Буфф“». Читатель обычно ограничивается расшифровкой названия и автора, которые выделены из сложной словесной конструкции. Так, на обложке книжки Иванова-Разумника по вертикали напечатан алфавит, где на пересечении букв «В», «З» и «К» горизонтально расположены «Р.В. ИВанов», «РаЗумник», «МаяКовский».

Название журнала «Журналист» превращено в литературно-графический конструктор. Пересечение вертикалью горизонтальных рядов с многократно повторенным названием образует два ряда новых слов, набранных по типу «косынки». Читать их можно и сверху вниз, и наоборот. Стоит привести новообразованные слова: «Т— Ст — Ист — Лист — Алист — Налист — Рналист — Урналист — Журналист» или «Ж — Жу — Жур — Журн — Журна — Журнал —Журнали — Журналист», на этом игра не заканчивается, так как можно поменять направление. Основная линия чтения выделена черной краской: как при чтении по горизонтали, так и под углом 90° получается слово «журналист».

В соавторстве с Соломоном Телингатером Лисицкий оформляет каталог первой послереволюционной полиграфической выставки, состоявшейся в Москве в 1927 году: «Всесоюзная полиграфическая выставка. Путеводитель». Художники выбирают горизонтальный регистр: оглавление каталога вынесено к головке блока и читается сверху вниз. Регистры, они же шмуцтитулы, запечатаны голубой, фиолетовой, красной, оранжевой, желтой и зеленой красками — таким образом, даны основные цвета понтонной печати. На обороте титульного листа распределены роли в оформлении издания, жирным гротеском набрано: «Проект и деталировка Эль Лисицкого.

Типографское оформление С.Б. Телингатера». Телингатер развил идею горизонтального регистра по всему блоку, отделяя жирными линейками информацию и текстовые блоки. Каталог-путеводитель блокнотного формата сугубо функционален. Иллюстрационный материал состоит из фотографий павильона и экспозиций выставки. Сегодня этот деловой карманный путеводитель вызывает ощущение изящного художественного издания. Также спустя полвека исследователь русского авангарда Николай Харджиев напишет об эпатажной книжке Крученых «Помада» (1913) с литографиями Ларионова, имеющей «сходство с ювелирной драгоценностью».

В 1930 году вышла книжка Телингатера с текстом популярной в 1930–1960-е годы детской писательницы Эсфири Эмден «Иммер берайт!» («Всегда готов!»). В ней рассказывается о 2-м Международном конгрессе пролетарских детей, который проходил в Берлине в июле того же года. Телингатер выбрал конструкцию книги-справочника, в которой тетради имеют разный формат по ширине, что позволяет выделять текст пионерских лозунгов и названий рубрик по бокам полос, оформленных как регистр. Насыщенная информация, поданная как газетный материал — хроника подготовки, рассказы о делегациях, тексты писем, рапортов, телеграмм, фрагменты публикаций, репортажи о работе слета и его результатах, — формируется активной типографикой. Она управляет процессом чтения, выделяя цифровые данные, заголовки, факты. Фотографии в форме кинохроники (многие снимки сделаны Елизаветой Игнатович) органично вплетены в текстовые блоки.

Перегруженный и разностилевой визуально-информационный материал требовал такого же сложного и динамичного оформления, а сухой репортажный стиль должен был вызвать живой интерес юного читателя, пока не доросшего до чтения главной советской газеты «Правда». В своей статье «Новое полиграфическое искусство в СССР», опубликованной в журнале «Бригада художников» (№ 4, 1931), Соломон Телингатер пишет: «Мы вносим в воспитание наших детей принцип внутренней собранности, устремленности. Детская книга должна быть носителем этих принципов, оставаясь при этом предельно наглядной. В воспроизводимых страницах книги „Иммер берайт!“ (худ. Телингатер) сочетанием фотомонтажа с техникой афиш и каталога (лозунги) удалось добиться как наглядности, так и большой политической содержательности». Отмечу, что на рубеже тридцатых годов книга заимствовала свое оформление из периодических изданий, а журнальная форма, напротив, порой подражала книге. Пример тому «Бригада художников» (№ 1, 1931), где, так же как и в «Иммер берайт!», материал размещен в разных по формату (варьируются и высота, и ширина) тетрадях.

Особую популярность форма индекса или регистра приобрела в рекламных изданиях на рубеже тридцатых годов. Николай Седельников оформляет «USSR Periodica. 1930» и «Литература мировой революции» (1931). Стилистически эти каталоги близки работам Телингатера: «Художественная литература. Мемуарная литература. Каталог книг» (1929), «USSR Periodica. 1931», «USSR Periodica. 1932». Если «Каталог книг» несет лишь оформительскую, но не функциональную нагрузку, то в «USSR Periodica» регистр стал графическим каркасом для сугубо информационного содержания. В «Каталоге книг» Телингатер, как и Лисицкий, превращает название в словесно-визуальную игру. При переворачивании листов вертикали регистра «разрезают» название, отсекая то верхнюю, то нижнюю половину слов.

На форзаце и нахзаце Телингатер создает ковровый рисунок из букв, напечатанных вразбивку красным и черным. Похожий графический мотив есть у Лисицкого в сборнике «Архитектура ВХУТЕМАС». Название повторено несколько раз во всю ширину задней сторонки обложки, притом «ВХУТЕМАС» напечатан красным с пробелом, а «архитектура» черной краской и набрана без пробела, так что получилось «АРХИТЕКТУРААРХИТЕКТУРААРХИТЕКТУРААРХ...».

Наиболее часто регистр использовался как графический прием, который позволял рационально распределить материал в графиках, в оформлении выходных данных и оглавлении изданий. Все они строились из самого простого и распространенного материала в руках художника-полиграфиста — вертикальных и горизонтальных линеек разной ширины, нередко напечатанных красной и черной краской. Линейка — главный модуль в построении регистра — стала одной из выразительных черт конструктивистской книги.

Впервые опубликовано в журнале «Проектор» № 4(17) 2011